Любовь по-немецки – 2. Особые отношения - Мара Дорст

домой, наконец-то, не чувствуя боли. Заморозка еще не отошла. В непослушные деревянные губы пытаюсь запихнуть сигарету. «Ну только одну, на другую сторону и всего пару затяжек», – успокаиваю себя. Ничего не могу сделать с этой дрянной привычкой. Нет, не привычкой, самой настоящей зависимостью. А обойтись без поддержки «моей верной подружки» сейчас для меня просто немыслимо.

Постепенно начинаю соображать, анализировать. До сих пор из-за боли и страха была не способна думать о чем-то другом, кроме своего злополучного зуба. Что происходит со мной? Почему здоровье так резко подводит меня, одно цепляется за другое? Я словно попала в какую-то колею, из которой не могу выбраться. Как будто Вселенная хочет мне сказать: «Тебе здесь не место!», выталкивает меня отсюда любыми способами. Может, мне и не дотянуть здесь до начала февраля? Осталось всего две с половиной недели до экзамена. Совсем чуть-чуть потерпеть. Надеюсь, до этого времени больше ничего не случится?

Глава 14. Карстен перебегает дорогу

Через несколько дней после удаления зуба у меня воспаляется еще один. И это уже не смешно. Я совершенно не понимаю, что происходит с моим организмом, почему он так предает меня. К счастью, это случается уже посреди недели, и Йенс записывает меня в клинику в Бад Бодентайхе. Хорошая клиника, где лечится он сам, уже не принимает новых клиентов, и мне приходится идти в другую, менее популярную в городе. Она находится рядом с отелем «Старый рыцарь», где когда-то подрабатывал Карстен. Я рассчитывала на то, что по острой боли мне сразу начнут лечение. Но в Германии с этим гораздо сложнее. Запись на лечение занята на десять дней вперед, поэтому мне только делают прицельный снимок и опять прописывают антибиотики и ибупрофен в дозировке 800, чтобы я могла дотянуть до дня приема. Я никогда не сталкивалась с подобным планом лечения в России. Лечить зуб антибиотиками, вместо того, чтобы его вскрыть? Но приходится смириться, ведь другого выхода у меня просто нет. Это уже вторая доза антибиотиков за последний месяц. Как ни странно, мне становится легче, а затем зуб и вовсе стихает. Я решаю, что мне даже не стоит начинать лечение здесь, ведь скоро я возвращаюсь домой. А зуб явно потребует не одного визита. Лучше заняться им в России. Но когда наступает день термина, Йенс заставляет меня пойти.

– Как это ты не пойдешь! – возмущается он. – Так нельзя! Тебе назначено, у тебя запись! Зуб может в любое время опять разболеться.

Я же не могу ему сказать о моих планах убраться отсюда навсегда. Поэтому очевидных причин не пойти к врачу у меня нет. Приходится послушаться.

Как я и предполагала, лечение потребует нескольких посещений. На этот раз мне лишь высверливают канал и ставят лекарство.

Вежливая администратор спрашивает, на какую дату меня записать. Мне все равно, соглашаюсь на первую предложенную, заведомо зная, что ни в городе, ни в стране меня уже в это время не будет. Этот зуб я буду долечивать уже на родине.

Экзамен состоится 8 февраля. Но еще какое-то время отводится на проверку наших работ. Таким образом, раньше 15-го сертификатов нам не выдадут. Поэтому я собираюсь брать билет где-то на 20-е число, немного с запасом, на всякий случай. Но информация от Жени меняет мои планы. В связи с декретом сотрудницы, временно освобождается место в отделе кадров в компании, где он работает и где когда-то работала и я. Этот шанс нельзя упускать. Ведь с работой в моем регионе очень плохо, а теперь появилась возможность вернуться туда, где я все и всех знаю. И кроме того, это возможность быть рядом с Женей не только дома, но и на работе. Для меня это просто идеальный вариант.

Женя разговаривает с директором по персоналу, и меня согласны взять, правда на позицию ниже, чем я занимала когда-то. Я снова должна стать обычным инспектором по кадрам. Но это не важно, карьера меня больше не интересует. Никаких профессиональных амбиций на данный момент у меня нет. Мне хочется вернуться домой, под бочок к Жене, в знакомый коллектив, в знакомую компанию, где когда-то почти десять лет назад начинался мой с ним роман.

Но есть одно условие: я должна приступить к работе не позднее, чем через 2 недели. Дольше меня ждать не будут, остановят выбор на другой кандидатуре. Сдать экзамен и прилететь в Россию я успеваю. Но вот дождаться выдачи сертификата- нет. Придется разговаривать с руководством школы, объяснять мою ситуацию и просить выслать сертификат по почте.

– Давай мы за тебя получим, – предлагает Артур, – а потом перешлем тебе в Россию.

Я покупаю большой конверт, на котором записываю Женин адрес в Минеральных Водах (ведь я снова буду жить у него), и прикладываю к нему 5 евро на пересылку письма. Артур пытается отказаться от денег, но я настаиваю. Они и так очень много сделали для меня.

В один из дней, когда нужно идти в офис школы подписывать ведомости на компенсацию проезда, отправляюсь на прием к фрау Грубер. У нас уже несколько месяцев новая директриса. Фрау Катце ушла на пенсию. В отличие от последней, фрау Грубер не говорит по-русски, и мне приходится демонстрировать, насколько хорошо я овладела в школе немецким. Сдаю своеобразный экзамен по языку, объясняя причины моего отъезда и необходимость передать сертификат моим друзьям для дальнейшей пересылки в Россию. Умоляю ничего не говорить по известным причинам моему мужу, если он будет звонить и спрашивать о чем-то.

Фрау Грубер, которая всегда мне казалась очень жесткой суровой женщиной, растрогана. Она встает с кресла и обнимает меня. У нее на глазах слезы.

– Конечно, мы все сделаем, – заверяет меня она. – Вам не о чем беспокоиться. И мне очень жаль, что Вы вынуждены уехать. У Вас были такие хорошие перспективы.

Мне тоже очень жаль. Конечно, я уже давно приняла решение, но все время оглядываюсь по сторонам в надежде зацепиться хоть за что-нибудь, что позволит мне остаться. Мне нравится Германия, и, возможно, я правда смогла бы здесь найти себя, если бы обладала той же свободой, что и мои одноклассники. Но пока я замужем за Йенсом, это невозможно. А остаться в Германии, не будучи замужем за Йенсом, также не получится: я нахожусь здесь только на правах его супруги, по закону воссоединения семьи. В моем виде на жительство так и прописано Familienangehörigen —член семьи.

Фрау Грубер отводит меня к кабинету, где сидит бухгалтер Марек, чтобы распорядиться выдать мне наличные, компенсирующие проезд в школу за прошлые недели. Здесь меня ждет новый сюрприз. Марек, вечно недовольный моими визитами, выходит, чтобы лично вынести мне деньги. Директриса сказала ему, что я скоро уезжаю насовсем. Он искренне расстроен, это видно невооруженным глазом. Отдав деньги, он тоже, как и она, неловко пытается приобнять меня:

– Марина, я всегда подозревал, что с твоим мужем что-то не так. Мне так жаль, что тебе придется уехать. Pass auf dich auf! (Береги себя!).

По дороге к вокзалу иду вся погруженная в свои мысли. Мне очень грустно. Внезапно слышу, что кто-то окликает меня по имени. Оглядываюсь по сторонам и вижу на противоположной стороне улицы притормозивший автомобиль. Оттуда выскакивает Карстен и машет мне рукой. За рулем девушка, кажется, это Франциска. Я видела ее только однажды на празднике Шутценфест издалека и еще на фотографиях. Она тоже улыбается мне, опустив стекло с водительской стороны. Карстен перебегает дорогу.

– Марина! Как дела?

Я растеряна. Он не появлялся у нас дома с того злополучного вечера, когда я прилетела в Германию. С вечера, когда приготовленный им болоньезе, был в ярости развеян мною по всей квартире. Когда в очередной раз они с Йенсом оставили меня в дураках.

Карстен улыбается и пытается отдышаться. Не в такой уж он хорошей физической форме, если короткая пробежка через дорогу вызывает у него одышку.

– Все нормально, – говорю я. -А что случилось?

– Йенс сказал, что ты вызывала полицию.

– Да, это правда.

Я насторожена.